Глава I. Друг советской России

Был тяжелый для Республики 1921 год. Еще не утихла гражданская война, еще то тут, то там рабоче-крестьянская армия отражала нападения белогвардейских банд, напрягавших последние силы в непосильной для них борьбе. Остатки врангелевской армии, загнанные в Крым, еще пытались сопротивляться. Пушки английских и французских капиталистов помогали им проливать кровь рабочих и крестьян. Еще не совсем утих гром боев на польском фронте, где шляхта, вооруженная до зубов европейским империализмом, гнала перед собой польские массы, чтобы отразить бешеный натиск Красной армии.

Клокотала война, вздымались все выше волны революции. Державы капиталистической Европы, испуганные и разоренные, решили задушить союз рабочих и крестьян голодом.

Они окружили Республику блокадой, они решили не пропускать в нее ни одного корабля с хлебом, ни одного вагона с продовольствием.

«Пусть дохнут! Чем меньше останется революционных рабочих и крестьян, тем лучше для нас!»

Так рассуждали хищники мирового капитализма и еще туже затягивали петлю блокады на шее советской России.

В пламени гражданской войны, в голоде и холоде меж тем рождалась новая великая страна, где впервые за всю человеческую историю власть держала в своих руках рабочая и крестьянская беднота.

В колоссальном напряжении всех своих сил, в гигантской борьбе с врагами, из которых одни были близко, а другие далеко, встретила советская Россия и то большое несчастье, которое принес с собой голод в Поволжском районе.

Европейский пролетариат в этой нашей борьбе был весь с нами и при всем своем бесправии, при всем своем угнетенном положении принес нам много пользы.

Кому из нас, граждан Союза Республик, не знакомо имя «Межрабпом», имя. звучащее как набатный колокол, как призыв к единению всех трудящихся.

Международный комитет рабочей помощи голодающим вписал не одну славную страницу в историю европейского пролетариата.

Но на ряду с этим нам следует отдать должное и тем исключительным людям, которые, не принадлежа к рабочему классу и не разделяя наших коммунистических взглядов, все же сумели в самое тяжелое для нас время, когда мы были окружены одними лишь врагами, бросить в эту толпу хищников и зверей свой клич:

— На помощь голодным рабоче-крестьянской России!

Правда, таких людей не из нашего стана было немного. Да что немного! Во всей Европе нашелся лишь один такой человек, который имел смелость и мужество восстать против своры палачей и во всеуслышание сказать свое собственное мнение.

Этот человек был Фритьоф Нансен, норвежец, известный во всем мире своими смелыми путешествиями в полярных странах к северному полюсу.

Никогда он не был политическим деятелем, революционным борцом, но всю свою жизнь он провел в другой борьбе, требовавшей тоже не мало выдержки, ума и силы воли. Он делал смелые попытки открыть тайны природы у северного полюса.

В начале его деятельности на него смотрели почти как на сумасшедшего, когда он снарядил свои экспедиции на исследование Ледовитого океана. Не малую борьбу ему пришлось выдержать, пока наконец его победа не доставила ему всемирной славы.

Но эта победа досталась ему тоже не легкой ценой. Еще большую борьбу, чем с обществом, борьбу не на жизнь, а на смерть ему пришлось вести там, в стране вечного мрака и полярных льдов, с безжалостной и первобытной природой.

Там он вел настоящие битвы, из которых многие смельчаки, побывавшие там до Нансена, не возвращались. Эти битвы закалили его, сделали из него прирожденного бойца и научили его понимать другие битвы, другую борьбу — за счастье всего человечества.

Октябрьская революция в России застала Нансена уже стариком, но он, как старый боевой конь, откликнулся на нее и принял в ней участие на свой, нансеновский, манер.

Он, один среди всего буржуазного мира — а не надо забывать, что Нансен все же представитель буржуазной интеллигенции — протянул нам дружескую руку и сказал:

— Я ваш друг! Я преклоняюсь перед вашей борьбой за счастье всего человечества и готов оказать вам ту помощь, на которую я способен.

И не только на словах, но и на деле Нансен доказал свою готовность.

Он организовал свой комитет помощи, стал собирать средства, объезжал все страны, всюду агитировал за помощь и дружбу с советской Россией, а затем сам приехал в Россию и сначала в Москве, а потом и в самых пораженных голодом районах устроил многочисленные столовые, в которых кормились полтора миллиона детей.

Большую помощь оказал Нансен также и учащимся наших вузов, и еще в 1924 г. продолжал оказывать эту помощь.

В нынешнем году неутомимый Нансен снова посетил наш Союз, и на этот раз с другой целью.

Наше молодое поколение знает лишь по историческим документам, с какой жестокостью и гнусностью царское правительство расправлялось с теми, кого оно пренебрежительно называло «инородцами». Давя и угнетая все трудящееся население, оно с особенной силой обрушивалось на тех, кто составлял так называемые национальные меньшинства.

Пользуясь темнотой и и невежеством огромной части населения, царское правительство натравливало одну часть населения на другую разжигало национальные страсти. И часто ненависть, накапливающаяся в трудовых, но темных массах против его поработителей — царских палачей, благодаря этой политике направлялась против ни в чем неповинных людей другой национальности. Особенно страдали от такой политики евреи и армяне. Во время империалистической войны десятки и сотни тысяч армян, жившие на Кавказе, должны были покинуть свои насиженные трудовые бежать от жестокой руки царского правительства.

Октябрьская революция, освободив все национальности, конечно, освободила и армянский народ, который устроил свою жизнь, как хотел, и образовал советскую Армянскую республику.

Взоры беженцев, изгнанных царским правительством, устремились на советскую родину, но трудно было возвратиться туда, где все было разорено, где не осталось после жестокостей палачей камня на камне от прежних трудовых гнезд. Потребовались бы колоссальные суммы денег для восстановления всех разоренных мест, такие средства, которые в данное время правительство Армении, даже при помощи Союза, выделить не могло бы.

И в эту тяжелую для советской Армении минуту Фритьоф Нансен является с предложением организовать возврат армянских беженцев на родные места. В Европе он организует общественное мнение кругов, дружески настроенных к Советскому Союзу, и в результате появляется возможность вернуть на родину 100.000 армянских беженцев.

Вместе со своими товарищами Нансен приехал в июле 1925 года на Кавказ, где обследовал все те места, в которые должны были возвратиться беженцы.

Он выяснил, что необходимо произвести большие оросительные работы и осушение болот, которые потребуют больших средств. «Средства эти мы изыщем, — заявил Нансен предсовнаркому Закавказья, — и в первую очередь сумеем еще в этом хозяйственном году перебросить в Армению 15.000 беженцев».

Закавказское правительство в свою очередь заявило, что будет оказывать Нансену в этом содействие. Выяснив положение дел в Армении, Нансен направился в Дагестан, которым он заинтересовался, как страной с большим экономическим будущим. Особенное внимание он уделил той помощи, которую следует оказать сельскому хозяйству Дагестана в связи с появлением саранчи.

Нансен проявил во время своего посещения Закавказья колоссальную энергию, лично объезжая и осматривая те места, которые требуют восстановительных работ.

Не следует, конечно, переоценивать значение этой помощи, без которой наш Союз несомненно также вышел бы возрождающимся и готовым к дальнейшим успехам. Но нельзя не отдать должное этому человеку, который среди бешеной ненависти и слепой ярости один имел смелость и мужество поднять свой голос и руку за борющийся русский пролетариат.

Историю жизни этого человека, его необычайных путешествий и приключений на северном полюсе мы опишем в этой книге. Эти приключения так же достойны того, чтобы с ними ознакомилась наша революционная молодежь, как достоин сам творец этих приключений имени друга советской России.